Но вот, все кордоны позади. Жена пробивается за мной, держась за мою одежду. В такой толпе потерять друг друга очень просто. Вся ирония в том, что мы взяли с собой стульчик (!) думая, что будем сидеть. Он пригодился только в качестве буфера при движении в толпе. Плотность людей такая, что сделав снимок, ты потом долго ищешь возможность опустить руку с фотоаппаратом. 
В какой-то момент я понял, что запасливый паломник, стоящий сзади, держит у меня над головой несколько пучков свечей. Что будет, когда он их подожжёт? Жена осторожно пытается договориться, чтобы сразу после схождения огня все были аккуратны, и поскорее погасили свечи. Ей кивают, но я верю слабо. 

Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, общаемся с теми, кто рядом. Вот плотной группой стоят грузины. Крепкие мужчины ухитрились в такой давке сделать что-то вроде оцепления. Женщины – в центре. За спиной слышна громкая речь – похожа на румынскую, но оглянуться посмотреть не могу. Мы стоим спиной к дверям католического придела Марии Магдалины. Двери заперты, поскольку католики в церемониале участия не принимают. Кувуклия отсюда видна хорошо.

Вдруг в центре храма начинается шум. Несколько человек с барабанами, верхом друг на друге, выкрикивая что-то на арабском языке, стали плясать вокруг Гроба Господня. С точки зрения славянского благочестия – хулиганство «в чистом виде». Но мы знали, что так арабы приветствуют Спасителя. Они скандируют речёвку: «Наша вера правая – вера православная».
Говорят, в период британского мандата чопорные англичане однажды не впустили подобную группу «демонстрантов». Огонь не сходил много часов, пока Иерусалимский Патриарх на свой страх и риск не приказал открыть им двери. С тех пор уже никто не пытается их останавливать. Они стали частью церемониала. Они ушли, только накричавшись до хрипоты и изнеможения.

Первые письменные свидетельства очевидцев о появлении Благодатного Огня в Гробнице Иисуса Христа относятся к IX веку. В настоящее время, церемонию проводят священнослужители Иерусалимской Православной Церкви, Иерусалимского патриархата Армянской апостольской церкви, а также Коптской и Сирийской церквей. Православные христиане считают, что Благодатный огонь появляется сверхъестественным образом и обладает чудесными свойствами. Этого мнения не разделяют католические и армянские богословы.

Но вот показались штандарты Иерусалимского Патриарха. Храмом Воскресения владеют несколько христианских конфессий, но в церемониале Святого Света право первенства принадлежит Предстоятелю Иерусалимской Православной Церкви. Все свечи и лампады уже погашены, с Патриарха снимают облачения, оставив только длинную рубаху. В период османской империи турки его ещё и обыскивали, чтобы выявить возможный источник огня. Сегодня это скорее дань традиции. Патриарх вошёл в Гробницу, на дверь накладывают огромную восковую печать – символ запечатанного Гроба Спасителя. Наступает время ожидания, но вместо благоговейной тишины храм наполняется криками и свистом. Арабы считают, что если не шуметь, то Огонь не сойдёт. Не буду спорить – им виднее.
Напряжение возрастает с каждой минутой, ведь многие (и не только арабы) думают, что Пасха, в которую не сойдёт Благодатный Огонь, будет последней Пасхой в истории человечества. То, что в других местах воспринимаешь как небылицы, здесь обретает смысл.
Под куполом постоянно сверкают вспышки. Как опытный фотограф, скептически замечаю про себя: громаду такого храма фотовспышкой не охватишь. Но в следующую секунду понимаю – фотографы тут ни при чём! Прочь видеокамеру – она мешает. Теперь я вижу, что сверкание прямо из-под купола, где и людей-то нету! Одна из вспышек превращается в молнию, и как змея обвивается вокруг ближайшей колонны. Не хватило только грома. Теперь я представляю, как от такой молнии могла расколоться колонна возле входа в Храм!

Слева от входа в Храм Воскресения Христова стоит мраморная колонна, повреждённая ударом молнии. Согласно преданию, трещина на ней появилась в Великую Субботу 1579 г. В то время Османской империей правил султан Мурад III, а Патриархом был Софроний IV. Армяне подкупом добились у иерусалимского паши позволения только им находиться в храме Воскресения Христова в Великую субботу. Православный Патриарх вместе с народом не были допущены внутрь и вынужденно молились перед входом в храм. Неожиданно раздался громовой удар, одна из колонн храма треснула и оттуда брызнул Огонь. Патриарх зажег свои свечи, от него зажгли свечи все православные и все пришедшие в храм.

Накал страстей достигает своего пика. Очередная вспышка осветила второй этаж, и после этого там появился огонь. Не в Кувуклии, как нам рассказывали всегда, а прямо в храме у одной старенькой монахини в руках сами загорелись пучки свечей! Через мгновение показалось пламя и возле Гробницы Господа. Через отверстия возле дверей Кувуклии подали пучки свечей, которые стремительно понеслись по храму. Секунды – и полоса огня уже фронтом двигалась на нас. Люди передавали огонь друг другу. Я снова вспомнил про пучки свечей у себя над головой. Теперь это уже лес рук. В каждой – охапки свечей и они вот-вот превратятся в факела. Будь что будет, ведь говорили, что он не обжигает.

Получаю огонь от своей жены. Хочется сказать, что мы благочестиво молимся, или поём, но связная речь отсутствует. Всех охватывает ликование. Хочется плакать, но ты смеёшься. Хочется что-то сказать, но ты как ребёнок только кричишь «Ура!». Засовываю руку в пламя свечи – чувствую мягкое тепло.

Вдоволь налюбовавшись Светом, мы гасим свечи (ведь договаривались в начале). Потихоньку пробираемся к выходу. Везде стоят люди, которые заворожено смотрят на огонь, кто-то поёт, кто-то лобызается друг с другом и кричит «Христос Воскресе!». Уже возле выхода из Храма провожу над пламенем свечей одного священника – не обжигает! Пробую у следующего встречного – тоже не жжётся. Снова зажигаем свои погашенные свечи – и они тоже ведут себя как в первую минуту схождения Огня – дают огромный факел едва тёплого пламени. Сколько прошло времени с момента схождения Огня – не знаю, но пламя стало обычным только когда мы уже ушли из Храма Воскресения. После этого мы уже окончательно погасили свои свечи. 

Забегая вперёд, скажу, что несколько пучков свечей мы накануне оставили в номере отеля. Они были приготовлены в качестве подарков друзьям. Вернувшись из Храма, мы решили их тоже обжечь. Сначала обычными спичками подожгли свечи, принесённые из Храма, а уже от них – новые, нетронутые. Когда свечи разгорелись – номер наполнился неприятным дымом, по рукам потекла обжигающая масса парафина и воска, а умываться таким пламенем не было никакого желания – оно обжигало сразу.

Уже через несколько часов после церемонии Великой Субботы, Благодатный Огонь доставляют самолётом в Киев. Его перевозят в специальном контейнере, которому не страшны изменения положения самолёта в воздухе. Бортовая документация на этот светильник включена в «Руководство по производству полетов» в раздел «Перевозка опасных грузов». Лампада из металла и драгоценных пород дерева украшена орнаментом с виноградной лозой. Внутри — керосиновая лампа в виде светильника, на четырех гранях которого размещены серебряные гравюры со стилизованными изображениями Кувуклии Гроба Господнего и трех украинских Лавр. Перед началом пасхального богослужения все желающие могут получить Благодатный Огонь в Киево-Печерской Лавре и в других храмах Украины.

Великая Суббота подходила к концу. Из Старого города выходили сияющие счастливчики, попавшие внутрь храма. На них с грустью смотрели те, кто всё это время стоял за воротами и не пробился через оцепление. Но после возгласа «Христос Воскресе!» первых от вторых уже нельзя было отличить – выражения лиц были счастливыми у всех. «Христос Воскресе» – словно пароль, которым в ту секунду открывались любые двери. Вспоминаю Маугли, который в джунглях приветствовал зверей словами: «Мы с тобой – одной крови: ты и я». Парадокс этой аналогии ещё и в том, что христиане – действительно братья по крови, потому что в таинстве литургии принимают Кровь Христову. Но это уже совсем другая история…

АЛЕКСАНДР ВОРСИН. Публикуется по материалам журнала «Открываем Израиль»